Опера в трех актах (четырех картинах)

Либретто М. Карре и Э. Кормона

Музыка Ж. Бизе

Действующие лица:

Надир	тенор
Зурга	баритон
Нурабад	бас
Лейла	сопрано
Место действия: о. Цейлон.

ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ

Сюжет, заинтересовавший 24-летнего Бизе, весьма традиционен. История жрицы, нарушившей обет девственности, и ее счастливого избавления от кары после «Весталки» Спонтини (1807) нередко показывалась на оперной сцене. Не менее традиционной была условно ориентальная обстановка действия, которую воссоздавали Мейербер («Африканка»), Гуно («Царица Савская»), Массне («Король Лагорский»), Сен-Санс («Самсон и Далила»), Делиб («Лакме») и другие французские композиторы.

Тем не менее изображение волнующей драмы сильных страстей в красочной обстановке первобытных нравов и экзотической природы отвечало творческим интересам Бизе.

«Искатели жемчуга» явились в известной мере ступенью к гениальной «Кармен».

Опера была закончена в 1863 году. Первое представление состоялось 30 сентября того же года на сцене Парижского Лирического театра. После 18 спектаклей опера исчезла из репертуара. Среди равнодушных отзывов прессы выделилась рецензия Берлиоза, отметившего, что партитура оперы «содержит множество прекрасных выразительных моментов, полных огня и богатого колорита».

СЮЖЕТ

На берегу острова собрались ловцы жемчуга, чтобы выбрать вождя. Выбор падает на Зургу — наиболее опытного и уважаемого охотника. Неожиданно из прибрежных зарослей показывается юноша. Зурга узнает в нем Надира, своего бывшего друга; любовь к некогда встреченной красавице разлучила их и сделала врагами. Надир отправился в далекие странствия и вот теперь возвратился, убежденный, что поборол свою страсть. Вражда забыта, ничто не препятствует прежней дружбе. В море появляется лодка, в ней женская фигура, накрытая покрывалом. Чтобы опасный промысел был удачным, нужно умилостивить злых духов моря, а это могут сделать лишь молитвы жрицы, давшей обет безбрачия и чистоты. Лодка пристает к берегу. Ловцы приветствуют свою будущую заступницу. Зурга напоминает ей о клятве отречения от любви. Девушка клянется и в этот момент видит Надира, который, как и она, потрясен неожиданной встречей. В жрице он узнает свою возлюбленную Лейлу.

Наступила ночь. Верховный жрец Нурабад отводит Лейлу в храм на обрывистом берегу моря, окруженный дикими скалами. Одиночество новой жрицы будет охранять вооруженная стража. Нурабад спрашивает, сможет ли Лейла сдержать данную клятву? В ответ девушка рассказывает, как в детстве она спрятала беглеца, которого разыскивали враги, и, несмотря на угрозы, не выдала его; в благодарность спасенный подарил ей ожерелье — вот оно. Когда Нурабад уходит, мысль о неожиданной встрече с Надиром, воспоминания об их любви захватывают Лейлу. Затаив дыхание, она прислушивается: издали доносится песня Надира. Голос приближается, но когда юноша вступает в храм, ее охватывает страх: что будет, если их увидят вместе! Лейла умоляет любимого уйти, тот соглашается, чтобы назавтра прийти снова. На тропе его схватывает стража. Жрецы и рыбаки требуют казни преступников. Зурга успокаивает их: он — вождь и сам решит судьбу молодых людей. Тогда Нурабад срывает с девушки покрывало, и Зурга узнает Лейлу, девушку, любовь к которой сделала его с Надиром врагами. Ослепленный ревностью и жаждой мести, он внезапно меняет решение: пусть погибнут оба!

Зурга один в своей палатке. Тяжкие думы мучают его: как мог он, поддавшись порыву ярости, осудить на смерть друга и любимую! Ловцы вводят в палатку Лейлу, которая хочет говорить с вождем. Она нарушила обет и готова к суровой каре, но Надир невиновен, и Лейла страстно молит о его спасении. Заступничество Лейлы лишь разжигает ревность Зурги. Оскорбленный в своей любви, жаждущий мести, он вновь требует смерти для обоих. Лейла просит молодого рыбака исполнить ее последнюю просьбу — отнести матери жемчужное ожерелье. Пораженный Зурга узнает его: это ожерелье он подарил когда-то спасшей его девочке: он приговорил к смерти ту, которой обязан жизнью.

Вокруг пылающего костра ловцы пляшут священный танец мести. Лейла и Надир готовятся вступить в роковой круг. Внезапно горизонт обагряется заревом пожара. Зурга приносит весть, что разгневанные боги послали огонь на хижины и посевы. Забыв об осужденных, ловцы убегают. Остается лишь Нурабад, которому происходящее кажется подозрительным. Спрятавшись, он слышит слова Зурги о том, что сам поджег деревню, чтобы помочь бегству Лейлы и Надира. Влюбленные скрываются в непроходимой чаще, а верховный жрец тем временем сзывает народ. Разъяренные ловцы жестоко мстят за обман, Зурга погибает в пламени священного костра.

МУЗЫКА

«Искатели жемчуга» — произведение свежего и яркого таланта. Преодолев традиционную условность ситуаций и персонажей либретто, Бизе удалось наметить в музыке индивидуальность главных героев, придать экзотическим ритуальным и бытовым сценам эмоциональную силу и яркость колорита, запечатлеть мечтательную поэзию природы Востока. Мелодии «Искателей жемчуга» впечатляют красотой и пластичностью. Лучшие из них служат украшением концертных программ.

Первому акту предшествует небольшая оркестровая прелюдия, выдержанная в плавно колышущемся вальсовом ритме. Начальная сцена обрамлена хором «На берегу златом», сопровождающим танцы ловцов; таинственно приглушенный, с монотонными повторениями фраз, он на время оживляется героической мелодией «Вперед, на дно морское» (мужской хор). В центре сцены — первый рассказ Надира «По степям, лесам дремучим», мужественный, отмеченный свежестью мелодики. Дуэт-воспоминание Надира и Зурги «И там, среди цветов» полон восторженного чувства; плавная мелодия в восточном духе звучит на фоне волшебно прозрачного оркестрового сопровождения. Появление Лейлы подготавливается оркестровой прелюдией; хор «Привет тебе, дева» выдержан в легком танцевальном движении. Нежностью колорита, южной мягкостью красок отмечен известный романс Надира «В сиянье ночи лунной». Заключает акт молитва Лейлы «Брама всесильный»; легкие узорчатые рулады певицы сопровождаются приглушенным аккомпанементом хора; на том же фоне звучит тайный диалог Лейлы и Надира.

Второй акт открывается хором за сценой «Уж наступает ночь»; его оригинальная оживленно светлая мелодия подчеркивается танцевальным аккомпанементом басов; оркестр молчит, строфы разделяются руладами двух флейт-пикколо. Этим хором обрамлены речитативные сцена Лейлы с Нурабадом и рассказ Лейлы «Была ребенком я». Речитатив и каватина Лейлы «Ночь наступила, я одна» — полная внутреннего ликования кантилена — сменяется отдаленной песней Надира «Моя голубка сладко уснула»; ее богато орнаментированная мелодия сопровождается лишь аккордами арфы. В начале дуэта «Но как решился ты» короткие торопливые реплики перемежаются взволнованно-прерывистыми фразами оркестра; затем голоса сливаются в любовном порыве. Бурный финал акта начинается хором «Голос чей к нам взывает».

Третий акт предваряется симфонической картиной грозы. Речитатив и ария Зурги пронизаны драматизмом; при упоминании имени Надира в оркестре возникают отголоски его романса из первого акта. Выпуклый контраст заложен в дуэте-сцене Лейлы и Зурги; горячей мольбе противопоставлены краткие непреклонные реплики.

В начале второй картины третьего акта — оркестровый эпизод мрачной вихревой пляски, затем на него накладывается хор «Как только блеснет заря в небесах» с исступленными выкриками «Брама!», музыка передает нарастающую ярость. Центральный номер картины — терцет «Вот миг восхищенья», где экзальтированно-восторженным мелодиям Лейлы и Надира отвечают мужественно-суровые фразы Зурги. Заключительный хор «Костер уж пылает, жертвы ждет» — повторение начального хора.